— Полчаса назад трагически погиб губернатор Стоцкий, — повернувшись к двери, равнодушно доложил поздний визитер. — Так что пусть поторопится!

Сквер был пуст. Он прошел в один его конец, повернул обратно. Потом вспомнил о сигаретах и о ларьке, обитавшем рядом с кособоким домом в полутора кварталах — к нему она могла направиться по Московской за пачкой сигарет…

Проходя мимо темного переулка, где не так давно они с Ириной лицезрели ужасную картину, почувствовал учащенное биение сердца, волну ледяного озноба прокатившегося по телу. Снова пришли на ум обрывки нехорошего сна под непрерывный стук вагонных колес…

И он двинулся к торговой точке еще быстрее, вглядываясь в каждый черневший угол, в каждую тень.

Филатова не встретилась по пути, не оказалось ее и возле ларька. Протягивая сонной продавщице мелочь за жевательную резинку, майор спросил:

— Тут девушка лет двадцати девяти в последние полчаса сигарет не покупала? Такая… симпатичная и… расстроенная.

— Нет, — зевнула та, — вы первый за последний час. И тоже очень симпатичный…

Идя обратно, он снова притормозил у проулка, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в его глубине. Но тщетно.

Неожиданно в сумбуре мыслей всплыла фраза, произнесенная в тот же вечер Ириной: «Если б ты знал, Павел, как я мечтаю когда-нибудь написать об этом страшном человеке!..»

Речь шла о маньяке. Значит…

И он бегом бросился в редакцию.

— Не нашел, — хмуро доложил Павел, снова оказавшись в огромном помещении с рядами компьютерных столов и с двумя тетками-верстальщицами.

— Господи, куда же она могла подеваться? — испуганно запричитала одна из женщин.

Мрачный молодой мужчина молвил:

— Кажется, Ирина попала в серьезный переплет. Скажите, а где ее компьютер?

— Зачем он вам? — с недоумением вопрошала другая.

— Видите ли, три дня назад, гуляя с ней неподалеку отсюда — в квартале ниже скверика, мы случайно наблюдали следственную группу, колдовавшую над найденным трупом женщины.

— Господи… Ирина рассказывала об этом… — не дослушав, округлила глаза та, что носила очки. — Вы думаете, и ее мог тот же…

— Очень бы не хотелось так думать. Возможно, отправилась куда-то… Захотела побыть одна… бродит по городу… Не знаю. Хорошо бы если так. Но она должна была дождаться меня. Так который из компьютеров ее? Она обмолвилась тогда, будто собрала кое-какой материал о маньяке.

— Здесь она работает — у окна, — скоренько показала полненькая женщина на заваленный бумагами стол. — Сейчас включим…

— Пароль, наверное, на компьютере, — засомневалась худощавая.

Но общительная подружка успокоила:

— Я знаю ее пароль.

И скоро они втроем изучали содержимое папок, в изобилии обитавших на экране монитора.

— А подробностями гибели Стоцкого вы случайно не располагаете? — попутно интересовались любопытные верстальщицы.

— Нет, подробностей не знаю.

— Наш шеф пообещал подъехать с минуты на минуту, — бормотала одна из теток, щелкая кнопками мыши.

— Вот он и выяснит, а потом нам расскажет, — с надеждой кивала другая. — У него хорошие связи в пресс-центре Правительства области.

Нужный файл никак не желал попадаться на глаза.

Чечня… Взятки… Незаконное строительство в центре города… Загадочная смерть некоторых неугодных губернатору лиц… Воровство чиновников… Головотяпство…

Планы, наброски, куски, готовые статьи, архив напечатанного…

И вдруг текстовый документ под названием: «Я должна об этом написать!» План статьи о маньяке! Факты, места обнаружения и описания всех найденных трупов! Последний случай в кривом переулке!..

— Распечатайте, — распорядился Белозеров, забрасывая в рот две подушечки жевательной резинки.

— Одну минуту…

Скоро у него в руках было чуть больше двадцати листов плотно напечатанного текста. И уже не гражданский, праздный посетитель, а майор спецназа отрывисто отдавал распоряжения сотрудницам издательства:

— Мне необходима карта города.

— У меня есть! Одна из последних… — спотыкаясь о какие-то коробки, бежала к ящикам своего стола худощавая.

— Отметьте те места, где находили труты, — следовала очередная команда.

Сам же он набирал номер на сотовой трубке Бритого, слушал длинные призывные гудки и смотрел на слаженную работу двух сметливых женщин: первая отыскивала в тексте координаты и диктовала их, другая водила пальчиком по цветастым пятнам карты и ставила маркером аккуратный крестик. Трубку подняли минуты через две, когда все отметки были исправно нанесены.

— Привет, Японамать. Это Палермо.

Из мобилы донесся заспанный голос сподвижника покойного Зубко.

— Подъем-подъем, дорогой. Понимаю, очень поздно, но мне срочно необходима твоя помощь. Срочно!

Тот что-то невнятно пробубнил о готовности, а майор поставленным голосом отдавал приказы:

— Возьми с собой пару надежных парней, и подъезжайте к скверу, что недалеко от Соборной площади. И прихвати с собой четыре фонаря. Всё, жду. Поторопись!

Обе женщины заворожено смотрели на него, ожидая следующих распоряжений…

— Спасибо за хорошую работу, — сгреб он со стола карту и, устало улыбнувшись одними уголками губ, направился к двери.

Спустя десять минут Палермо сидел на лавочке треугольного сквера под одиноко горевшим тусклым фонарем, изучая нанесенные на карту отметки. Все проставленные верстальщицами крестики образовывали на бумаге нечто похожее на окружность. И центром этой окружности было таинственное место, куда вел тот темный загадочный переулок…

Глава 14

/27 июля/

Ночную тишину нарушила трель сотового телефона; дисплей тут же высветил номер Топоркова…

— Чего не спишь, лейтенант? — вместо приветствия спросил майор.

— Какое тут спать! С вами все в порядке? — отчего-то приглушенно спросил тот.

— Вроде… А почему ты спрашиваешь?

— Гм… Понимаете ли… В общем, я видел вас недавно в обществе… местного кабана. А недалеко был целый его выводок. Кстати, хлопушка на балконе — моя работа. Там трое «полосатых» зубы на вас точили.

— Так вот в чем дело!.. — рассмеялся «пробитый боевик». — Что ж, молоток

— помогла твоя хлопушка. При встрече отблагодарю.

Воодушевленный похвалой молодой офицер оживился:

— За хлопушку, конечно, попало, но это ерунда! Я могу вам чем-нибудь помочь? А, товарищ майор? Мне бы так хотелось опять с вами, как тогда — в горах…

В этот момент у скверика с визгом тормознула ярко-красная, спортивная иномарка; из салона проворно выскочил коренастый мужичок. В руках поблескивал пистолет…

— Подожди пять секунд, — прервал разговор Павел и поднялся с лавочки.

— Палермо! Чё тут у тебя? Стрелка с кем, што ли? — крикнул Японамать, завидев идущего к нему по газону Белозерова.

— Козла одного хочу разыскать, — перепрыгнув через чугунное ограждение и прикрыв трубку ладонью, объяснил тот. — Где-то в глубине переулка обитает.

— А-а… Я думал, прям щас завалить кого надо, — с разочарованием протянул воинственный казах, засовывая ствол за пояс.

— Сколько вас?

— Двое. Торопился, и третьего найти не успел.

— Маловато, черт… Эх, Бивня бы моего сюда!..

— Кого? — захлопал веками узких глаз Японамать.

— Подожди… — и, вернувшись к телефонному разговору, справился: — Ты где сейчас, лейтенант?

— Мы стоим в оцеплении — улицу перекрыли, где машина дымит сгоревшая… Вот я и звоню вам втихоря.

— Освободишься скоро?

— Думаю, да. Пожарники закончили; какие-то медики только что увезли два трупа…

— Два?.. — опешил майор. — Точно два?

— Абсолютно точно, — уверенно подтвердил тот. — На моих глазах дело происходило.

— Странно… Ну хорошо, лейтенант, слушай меня внимательно…

И договорившись о встрече с Топорковым, он повелел Японаматери садиться в машину. Крутой спортивный автомобиль взревел мощным двигателем, и они в миг оказались у соседнего перекрестка.